О, счастливица! - Страница 108

108

– Она тебя пристрелила. Пристрелила тебя, мужик! – Пухл сгорбился над ним. – Я хочу, чтобы ты сказал это – «ниггер». Пока ты не крякнул, хочу, чтоб ты вел себя как честный богобоязненный член господствующей белой расы и хоть раз сказал это маленькое словечко. Ну ради меня-то могешь? Ради несчастных прекрасных Истых Чистых Арийцев? – Пухл исступленно расхохотался, превозмогая боль. – Ну давай же, упрямый ты хрен. Скажи: ниггер!

Но Бодеан Джеймс Геззер покончил с разговорами. Он умер с ершиком для чистки оружия за щекой. Его последним вздохом стал тихий некротический присвист испарений «ВД-40».

Пухл поймал от них легкий кайф – или так ему показалось. Он выхватил аэрозоль, с усилием поднялся на ноги и поплелся скорбеть в мангровые заросли.

Двадцать восемь

Паломники не успокаивались. Они хотели Черепашьего Парня.

Синклер не выходил наружу – у него было дело. Мать Фингала сидела рядом с ним на диване, они крепко держались за руки, будто в самолете в зоне турбулентности.

Мэр Джерри Уикс примчался в дом Деменсио, едва узнал о неприятностях. Триш приготовила кофе и свежевыжатый апельсиновый сок. Мать Фингала отказалась от блинчиков в пользу омлета.

Деменсио был не в настроении вести переговоры, но чокнутые придурки загнали его в угол. Что-то пошло не так с составом пищевого красителя, и стеклопластиковая Мадонна заплакала маслянистыми бурыми слезами. Он поспешно втащил статую внутрь и прервал посещение. Теперь во дворе кружили сорок с чем-то туристов-христиан, равнодушно фотографирующих маленьких черепах в канаве. Продажи «святой воды» упали до нуля.

– Нет уж, дай-ка разберемся раз и навсегда. – Деменсио мерил шагами гостиную. – Хочешь тридцать процентов от дневной выручки и тридцать процентов концессии? Не бывать такому. Забудь об этом.

Синклер, все еще оцепенелый и обалдевший от своих откровений, во всем слушался Фингаловой матери. Та прижималась грязной щекой к его плечу.

– Мы же вам говорили, – сказала она Деменсио, – мы удовольствуемся двадцатью процентами концессии.

– Что это еще за «мы» такое?

– Но только если ты найдешь место для Марвы, – вмешался Синклер. Марвой звали мать Фингала. – Новое святилище, – продолжал Синклер, вычищая клочки латука у себя из челки. – Взамен того, что заасфальтировали.

Он едва узнавал собственный голос, через триллион световых лет от прежней жизни. Отдел новостей и все его мелкие потуги с тем же успехом могли существовать на Плутоне.

Деменсио осел в свое любимое кресло перед телевизором.

– Наглости у вас до хрена, вот что. Здесь мой бизнес, ясно? Мы сами выстроили его за все эти годы, я и Триш. А теперь прискакали вы и пытаетесь захватить…

Мать Фингала заметила, что поток паломников к Деменсио утроился – благодаря мистическому обращению Синклера с черепахами.

– Плюс у меня своя постоянная клиентура, – добавила она. – И они будут здесь, это ясно как день, будут покупать ваши футболки, содовую шипучку и ангельские бисквиты. Оба заживете как короли, если только у вас мозгов хватит сделать шаг навстречу.

Триш открыла было рот, но Деменсио ее перебил:

– Не нужны мне ваши люди, вот что. А вот я вам нужен.

– В самом деле? – ухмыльнулась Фингалова мать. – У вашей Девы Марии моторное масло из глаз течет. Это еще вопрос, кто кому нужен.

– Да пошла ты, – буркнул Деменсио. Но полоумная ведьма была права.

Даже в своем блаженно-невозмутимом состоянии Синклер не собирался уступать ни цента. Он что-то да знал о бизнесе – его отец держал в Бостоне магазинчик сыров для гурманов, и ему не раз приходилось жестко обходиться с этими тупицами-оптовиками из Висконсина.

– Могу я кое-что предложить? – Мэр Джерри Уикс решил поиграть в посредника. Его упросил вмешаться управляющий «Холидей-Инн», опасавшийся падения спроса на автобусные туры. – У меня идея. Что, если… Марва, позвольте спросить: что вам нужно в плане обустройства?

– Для чего?

– Для нового явления.

Мать Фингала наморщила бровь:

– Оооо, ну я прямо не знаю. Вы о новом Иисусе?

– По-моему, то что надо, – сказал мэр. – Деменсио уже забил себе Богородицу. Черепаший Парень – можно мне вас звать Черепашьим Парнем? – апостолов. Так что остается вакансия младенца Христа.

Мать Фингала погрозила костлявым пальцем:

– Ну нет, только не младенец Иисус. Мне взрослый по душе.

– Отлично, – кивнул мэр. – Я так думаю, из этого места выйдет обалденное святилище, разве нет? И все тылы прикрыты! – Он дернул подбородком в сторону Деменсио. – Ну давайте же. Соглашайтесь!

Деменсио почувствовал на плече руку Триш. Он знал, о чем она думает: может получиться грандиозно. Если все сделать правильно, они станут пунктом номер один во всей автобусной экскурсии по Грейнджу.

Тем не менее Деменсио счел, что обязан заявить:

– Не хочу никаких пятен у себя на подъездной дороге. И на тротуаре тоже.

– Вполне справедливо.

– А со сборов не дам больше пятнадцати процентов. Синклер взглянул на Фингалову мать, та одобрительно улыбнулась.

– С этим мы как-нибудь смиримся, – изрекла она.

Они собрались за обеденным столом, чтобы обмозговать новое святилище Христа.

– Где Он появится – там все и будет, – объясняла мать Фингала, воздевая ладони. – А может, Он и не появится вообще, после того, что случилось на шоссе, – варвары-то эти из дорожного департамента!

Вечный оптимист мэр Уикс сказал:

– Спорим, если выйдете на улицу и станете очень усердно молиться… Ну, просто у меня предчувствие.

Фингалова мать сжала руку Синклера:

108